На данный момент большую часть моей творческой деятельности занимает написание именно детской литературы. Именные стихи, стихи-развивайки, загадки, сказки, рассказы, песни – это постоянный перечень тех работ, которые я сейчас пишу для детей. Некоторые из них уже совсем скоро предстанут во всей своей красе на суд читателей. Надеюсь, что яркие иллюстрации, интересные сюжеты и забавные персонажи моих произведений заставят улыбаться не только юных читателей, но и их родителей.
Сказка «Иван-кузнец и Баба-Яга»
Давным-давно в одном небольшом городе жил кузнец. И был у него сын Иван. Вырос Иван добрым и красивым молодцем, но к делам житейским душа не лежала. Обучил его отец кузнечному мастерству, всё знал Иван, всё умел, но смысла для себя в этой работе не видел.
Вот и ходил он по городу, всё призвание своё искал. То в строители подастся, то в печники, то гончаром, то плотником поработает, да все толку мало – обучится новому делу, поработает неделю-другую и дальше идёт применение себе искать. С тех пор и дали ему прозвище «Иван-кузнец, без дела делец».
Много ли, мало ли ходил, но вскоре наскучило ему это. Пришёл он домой, собрал вещи в котомку, попросил у отца благословения и отправился по миру странствовать.
Долго шёл Иван. То поля, то леса, то горы с оврагами за спиной оставлял, но ни города, ни села, ни даже захудалой деревеньки на пути не встречалось. Знал он только, что дорога эта ремесленников была, по ней к Царю-батюшке люди из его города рукоделие своё отвозили и на ярмарках продавали. Вот и решил он, что может там сгодится.
Однажды под вечер забрёл он в дремучий лес и увидел узкую тропинку. Она вела вглубь леса. Решил Иван пойти по тропинке в поисках ночлега: «Авось приведёт к людям!» – думал он. А тропинка такая извилистая оказалась, что по сторонам смотреть совсем возможности не было, оглянулся Иван назад, смотрит, а тропинки и след простыл, только вперёд путь указывает. Призадумался тогда он, как так, но делать нечего, и пошёл по ней дальше. Вывела его тропинка на зелёное болото. Всю дорогу, пока Иван шёл, птицы песни напевали, листва от ветра шелестела, лес будто жизнью наполнен был, а на болоте тишина стояла. Ни одного звука вокруг, ни одной живой души.
Увидел Иван-кузнец посреди болота избушку неприглядную, да не на курьих ножках, а на гусиных лапах она стояла. Наслышан он был от людей, что где-то в лесах дремучих Баба-Яга живёт, не доброй молвой славится, но глазам своим не поверил. Решил сам убедиться. Нашёл он деревянную палку и стал сквозь камыши пробираться. Шёл и всё дивился, почему ноги не тонут. Мол, болото же, а как по земле ступаешь! Быстро он до избушки дошёл. Смотрит, дверь косая, изнутри не заперта. Постучался в неё. В ту же минуту увидел он сквозь дверную щёлку, как от лучины свет зажёгся. Открыла дверь ему девица прекрасная. На щеках румянец розовый, глаза цвета небесного, волосы карамельные, да вся приветливая такая, что взгляд не отвести от неё. Обомлел Иван-кузнец от удивления, чуть дар речи не потерял. Спросила его девица, что он в краях здешних забыл и зачем в лес дремучий забрался. Тут Иван и рассказал, что заблудился, а как выбраться обратно, дороги не знает.
– Утро вечера мудренее! – сказала с ухмылкой девица. – Накормлю, напою тебя, ночлегом обеспечу. Что в такой путь идти не выспавшись! Завтра встанешь поутру – покажу тебе дорогу обратную.
Обрадовался Иван такому гостеприимству, зашёл в дом, расслабился и всё красотой девицы любовался, пока она на стол накрывала. После ужина застелила она ему кушетку деревянную в углу и говорит:
– Ты ложись, Иван, отдыхай, а мне, пока заря не воспрянет духом, не до отдыха. Заказал наш Царь-батюшка носков дюжину шерстяных, через неделю поспеть нужно. А пряжа ещё не готова. Вот и не сплю все ночи, уважить его хочу. Авось и потом работу подкинет. Ему тепло, а мне на хлеб хватит зимой. Заодно и за печкой присмотрю, чтобы ты не замёрз ночью.
Уставший с дороги Иван не стал с девицей спорить, лёг на кушетку, укутался одеялом ватным и поспешно заснул.
Дождалась девица, когда Иван в сон опрокинулся, обернулась Бабой-Ягой, накидала дров в печь, воды в чугунок налила, хотела из Ивана суп щавелевый сварить. Только печь растапливать стала, а она старая, по швам трещать начала. Весь дым из печи в дом повалил. Учуял Иван угарный запах сквозь сон, проснулся, вскочил с кушетки, увидел, что случилось, потушил огонь и стал девицу глазами в дыму искать. А та уже вернула себе прежнее обличье, стоит, печалится, смотрит на Ивана, будто душа у нее невинная. Увидел Иван, что с ней всё в порядке, и говорит: «Не печалься! Утро вечера мудренее, а нам, печникам, сложить печь умеючи – дело не мудрёное!»
Ничего не ответила ему девица, отвела в сторону глаза и за пряжу села.
Проснулся утром Иван, а девицы нет в избе. Подумал, что пошла она в лес прогуляться. Замесил раствор глиняный и стал печь перекладывать. Целый день с ней провозился, опять дело к вечеру шло.
Когда смеркаться стало, воротилась девица домой, увидела печь новую, улыбнулась Ивану и стала опять на стол накрывать. Поужинал Иван и стал в путь-дорогу собираться. Говорит ему девица: «Что толку ночью по лесу ходить, всё равно дороги не видно. Утром проснёшься – я тебя из леса выведу!»
Обрадовался Иван-кузнец её словам и стал спать укладываться, а девица опять за пряжу принялась.
Дождалась она, пока Иван уснёт, обернулась Бабой-Ягой и стала печь растапливать и воду в чугунок наливать. Взяла ухват железный, зацепила чугунок с водой, чтобы в печь поставить, а ухват взял и переломился пополам. Упал чугунок на пол, разлилась вода по полу, и Иван от грохота проснулся. Вскочил с кушетки и стал спросонья глаза протирать. А Баба-Яга уже опять девицей обернулась, стоит, смотрит растерянным взглядом на него. Увидел Иван, что случилось, и говорит ей: «Не печалься! Утро вечера мудренее, а нам, кузнецам, ухват сковать умеючи – дело не мудрёное!»
Ничего не ответила ему девица, отвела в сторону глаза и за пряжу села.
Проснулся поутру Иван, видит, опять девицы нет. Посмотрел на сломанный ухват и принялся за дело. Растопил печь пожарче, достал молоток из котомки, раскалил железо и стал ухват ковать новый. Сковал его, посмотрел по сторонам, видит у печи лопата без черенка стоит и кочерга сломанная лежит. Вот и решил тоже починить их. Так и день прошёл незаметно. Опять дело к вечеру шло.
Как смеркаться стало – воротилась девица домой. Увидела она, что Иван всё починил, улыбнулась ему и говорит: «Поздно уже по лесу бродить! Будет утро добрым, и дорога сладится! А коль не выспишься – все силы тут оставишь!» Прислушался к ней Иван, отужинал еды постной и опять ночевать остался.
Дождалась девица, когда Иван-кузнец уснул, обернулась Бабой-Ягой, растопила печь, воду в чугунке нагрела и только Ивана схватить хотела, как грянул гром неслыханный и полил сильный дождь. А у Бабы-Яги крыша худая была, вот и стала вода в избу просачиваться да с потолка литься. Проснулся Иван от того, что вода на лицо ему капает, вскочил с кушетки и стал посуду и ведра с чугунками под воду подставлять, чтобы пол не замочило. А Баба-Яга уже девицей обернулась, стоит, смотрит на Ивана печальными глазами. Увидел её Иван и говорит:
– Не печалься! Утро вечера мудренее, а нам, строителям, крышу починить умеючи – дело не мудрёное!
Опять ничего не ответила ему девица, отвела в сторону глаза и за пряжу села. Выспался Иван, встал утром, а девицы опять нет. Взобрался он на крышу и стал её заново настилать. К полудню крыша уже новая была. Смотрит Иван – у дверей петли косые да скрипучие, отремонтировал их, маслом смазал, а потом ещё окна обветшалые краской голубой масляной покрасил. Заиграла изба по-новому, с виду приятней стала.
Вернулась вечером девица, увидела, что Иван-кузнец для неё сделал, и жаль ей губить его стало.
Решила она ему правду рассказать. В ту же минуту обернулась Бабой-Ягой, села за стол деревянный и стала сказывать про судьбу свою нелёгкую, что по молодости Царю-батюшке прислуживала. Но однажды женился он, и родилась у него дочь Елена Прекрасная. Красотой в мать свою была, а разум отцовский, да за словом в карман не лазила. Когда выросла, замуж идти не торопилась, всё дельного ждала. Вот и говорила женихам своим: «Лучше стану Бабой-Ягой, чем замуж за тебя пойду!»
Однажды пришёл к ней свататься колдун. Не вынес он, что его отвергли, да слова Елены против неё и обернул. Теперь днём она выглядит как Баба-Яга, а ночью превращается снова в Елену Прекрасную. И замуж её из-за облика её ужасного звать перестали. А снять колдовство это может только дельный молодец. Вот и поставил мне Царь-батюшка задачу, отыскать среди людей такого. Да только сколько не искала – всех в печи варила. Красотой дивились, а на деле не сгодились. Только словами каялись.
Почесал Иван-кузнец затылок и говорит: «Так я тоже непутёвый! То тут, то там поработаю, всё не моё, всё не по мне. Чем же я от других отличаюсь?»
Посмотрела на него Баба-Яга с ухмылкой и отвечает: «Много слов говорят да ничего не делают, а ты человек не слов, а дела! Не важно, кем родился – важно, где пригодился! Поэтому отпустить тебя, Иван, просто так не смогу. Сослужишь ещё одну службу, тогда и я в долгу не останусь, а коль откажешься, то дороги домой тебе не видать, из-под земли достану, но житья не дам».
Призадумался он над её словами, посмотрел по сторонам и стал спрашивать, чем же ещё угодить ей может. А она и говорит: «Нужно прийти к Царю-батюшке и попросить, чтобы он дочь свою за тебя замуж отдал. Как поцелуешь её в первый раз, так и снимутся с нас обеих колдовские чары. Но только Царь-батюшка теперь молодцам не верит, думает, что не за Еленой к нему пришли, а за царством его охотятся. Вот и проверяет всех на деле. Если ты и правда дельным окажешься, то испытания тебе эти пройти труда не составит, а коль не пройдёшь, то Царь-батюшка тебя казнит. И помни, что если поцелуешь Елену без отцовского благословения, колдовские чары не снимешь – и себя погубишь, и нам не поможешь».
– Эээх, – вдохнул тяжело Иван, да понял, что делать нечего, и согласился.
Переночевал он ночь, а утром посадила его Баба-Яга в свою ступу и отправила Ивана к Царю-батюшке. Добрался он до хором царских, пришёл к Царю-батюшке, поклонился в ноги и говорит ему: «Не сочти, Царь-батюшка, за наглость юную, а сочти за правду любезную – наслышан я от людей разных, что дочь ваша, Елена, умна по не по годам, дельна не по словам, а мне, молодцу юному да дельному, жена мудрая нужна, чтобы и делом моим управлять могла, и со словом сладить. Отдайте мне её в жены, а я вам на деле пригожусь!»
Засмеялся Царь-батюшка и говорит: «Ты сначала сгодись, а потом женись! Да только знай, коль слово сдержишь и меня уважишь, отдам за тебя дочь, а если на деле подведёшь – с палачом познакомишься моим».
Почесал Иван-кузнец затылок, посмотрел на Царя-батюшку, что тот не в шутки с ним играет, и понял, что обратно слова уже не возьмёшь. Откланялся он ещё раз Царю-батюшке и попросил время дать до утра, чтобы выспаться. Велел тогда Царь-батюшка слугам своим запереть Ивана в палатах гостевых, чтобы тот не сбежал ночью. Привели Ивана в гостевые палаты, а в них даже окон не оказалось, только дверь одна узкая, которую стража охраняет. Понял тогда он, что обратного ходу нет, смирился со своей судьбой и лёг спать.
Утром стража разбудила Ивана и велела ему идти к Царю-батюшке на поклон. Вышел Иван-кузнец во двор, а там Царь-батюшка со своей военной ратью его встречает. Увидел Иван это толпище хмурое и решил, что казнить его сейчас будут, мол, Царь-батюшка передумал на деле его испытывать да Елену замуж за него выдавать. Посмотрел он на Царя, поклонился ему в ноги и только с жизнью проститься хотел, как услышал звон колокольный. Посмотрел Иван на колокольню царскую, а там сама Баба-Яга на колоколах играет. Понял он тогда, что она ему о просьбе напоминает. Улыбнулся он Царю-батюшке и говорит ему: «Вот и утро по душе пришлось солнечное, значит, дело сладится, авось и Вас, Царя-батюшку, уважу».
В ту же минуту приказал Царь всем своим воякам оружие сдать да Ивану отдать, чтобы тот им к утру новое вернул. Отвели Ивана в кузницу царскую, посмотрел он на кучу оружейную, а там больше тысячи копий разных и мечи с топорами стальные. Все поломанные и тупые.
«Как к утру поспеть, ума не приложу?» – думал он.
Погоревал над тем, что о сроках с царём не поспорить, и за дело принялся.
Быстро руки мастера работали, да только двух рук на такую оружейную кучу было мало. К вечеру ещё и половины Иван не сделал. Зашёл к нему Царь-батюшка перед сном посмотреть, как дела ладятся, увидел, что у Ивана работы ещё невпроворот, и говорит ему: «Видишь, Иван, человека не слова величают, а дела прославляют! Иногда лучше словом покаяться да за дело не браться, чем взяться за дело и подвести ожидания».
– А вы, Царь-батюшка, поспешно меня не судите! – отвечал Иван. – Накормите лучше меня хлебом ржаным да молоком парным – к утру и посмотрим, чьи дела сладились, а чьи только словами славятся!
Велел тогда Царь-батюшка слугам своим Ивана накормить. Принесли ему хлеб с молоком и заперли до утра в кузнице. Поработал Иван ещё немного, дело за полночь перевалило. А работы меньше всё не становилось. Съел Иван три ломтя хлеба ржаного и молока парного отпил поллитра, и десяти минут не прошло, как захотелось ему спать после этого. Три часа Иван со сном боролся, но под утро всё же уснул. Далее…